Рыцари и манихеи

Игорь Яковенко, главный научный сотрудник Института социологии РАН, социолог и культуролог, в своей статье «Каким аршином мерить?» пишет: «Начну с экскурса в историю, не слишком далёкую. В 1945 г., проводя Берлинскую операцию, маршалы Жуков и Конев имели 5-кратное численное превосходство над противником. При этом потери только 1-го Белорусского фронта составили 1940 танков и САУ. Через пятьдесят лет, в 1995 г., армия демократической России (подчеркнём, регулярная армия, руководимая офицерами, прошедшими войну в Афганистане) в ходе неудачного штурма Грозного в боях с антиправительственными повстанцами (назвать вооружённые силы Дудаева регулярной армией у меня язык не поворачивается) примерно за сутки потеряла более 200 единиц бронетехники. Мы стараемся запрятать такого рода факты глубже под ковер. Но когда жизнь ставит нас лицом к лицу с подобной реальностью, то мысль начинает искать виновных: военный министр, правительство, правящий режим. На самом же деле, притом, что все эти инстанции несут свою долю ответственности, проблема неизмеримо глубже и трагичнее. Это проблема культуры, то есть того, что сидит в каждом из нас».

Ещё одна цитата: «Существует два типа отношения к противнику: рыцарское и манихейское. Рыцарское исходит из равенства с противником, а борьба происходит в соответствии с некоторой непреложной военной этикой. Рыцарь видит в противнике человека и воина. За ним признаётся своя правда и своё достоинство. Рыцарь осознаёт, что существуют непреложные обстоятельства, судьба, которая разводит людей по разные стороны баррикад. Однако и в смертельной схватке рыцарь стремится отнять у врага жизнь, а не достоинство. Рыцарь оценивает и себя, и противника с точки зрения ценностей воинской доблести и этики борьбы, воздавая славу врагу, если он её заслужил.

Противник манихея в любом случае – исчадие ада. Враг манихея всегда расстреливает беременных женщин и отравляет колодцы. Враг с большой буквы – целостная матрица, в которой по обстоятельствам только меняют имя очередного врага. Отношение к врагу как к человеку табуировано. Здесь можно вспомнить общественные страсти вокруг проблемы военных кладбищ для немецких, итальянских, румынских солдат, павших на просторах нашего отечества в прошлой войне.

Понятие манихейства восходит к имени иранского религиозного реформатора Мани. В манихейском сознании мир предстаёт как арена вечной борьбы двух космических сил –  Света и Тьмы, Добра и Зла, духа и материи. Однажды, в эсхатологической перспективе эта борьба завершится победой Света, и духи Зла будут сброшены в бездну. Но пока идет вечная борьба.

Традиционное сознание совершает с манихейской картиной мира всего одну процедуру - оно сшивает эту концепцию с местоимениями "мы" и "они". По некоторому, логически малопостижимому обстоятельству мы всегда оказываемся на стороне света. Я годами читаю тексты выдающихся российских манихеев и все жду: может ли кто-нибудь из этих авторов допустить, что "мы", хотя бы раз за тысячу лет, в порядке исключения оказались на стороне тьмы. Но нет. "Мы"- всегда свет, а "они" - всегда тьма".

История ХХ века показала, что манихейское отношение к противнику (сначала военному, потом политическому) полностью вытеснило рыцарское.

Очень любопытно в этой связи сравнивать агитацию времен Первой мировой, Великой войны.

В русских открытках и плакатах на тему войны манихейское отношение к противнику в самом зачатке. В основном  делается упор на мужественность и жертвенность русского воина.

В то время как англичане, бельгийцы запомнились своими ужасами про отрезанные пруссаками детские руки и выколотые  глаза, в большинстве и русского и немецкого агитационного материала той поры враг просто представлен смешным, слабым или безобразным. Кстати,  немецкие плакаты Первой мировой нередко можно спутать с более поздними: они созданы  в очень похожем ключе.

Но вот советская агитация, начавшаяся в 41-м - это уже в полном смысле слова другая эпоха.

Среди  плакатов царского\кайзеровского  времени можно было встретить и наивные картинки вроде той, где немецкий солдат делится хлебом с детьми в Бельгии или русский казачок кормит кашей пленного врага. Ничего подобного в советском агитпропе уже невозможно представить. В нём царили  сжигаемые живьем пленные красноармейцы, растоптанные кованым сапогом младенцы, обмотанные колючей проволокой или закованные в кандалы несчастные пленённые колхозницы и т.д.

Разумеется, пропаганда военного времени  не может быть абсолютно благородной, но все же меры у разных сторон были очень разные. Приглядитесь к плакатам рейха: условный коммунист, большевик там, как правило,  выглядит как на детской  страшилке, совсем не так, как на советских плакатах и карикатурах. И нельзя сказать, что на поведение солдат всё  это не влияло... Можно ли  представить себе, например, что солдат вермахта снимает с мертвого противника скальп?

В то время как в рейхе тотальная война была объявлена только к 44 году,  союзники воевали тотально с самого начала. Надо признать, что союзники одержали победу над Германией во многом  благодаря своей, основанной на манихейском принципе и чрезвычайно эффективной пропаганде.  Между тем  в послевоенной историографии прижился, разумеется, штамп о геббельсовской пропаганде как образце агрессивной промывки мозгов.  А  мастера агитации из противоположного лагеря скромно пребывают в неизвестности. Разве что имя Эренбурга кое-кому в этой связи известно.

Вторая мировая  закончилась 70 лет назад, но вовсе не закончилась агитационная война, которую продолжали вести и страны победители, и  либеральные идеологи, провозглашающие: "После Освенцима Христос умер".

Цитата: "Уже во время Второй мировой войны союзники стали готовиться  к тому, чтобы после её окончания подвергнуть немцев основательному радикальному перевоспитанию. Перевоспитание было продолжением "чёрной пропаганды", проводимой британскими секретными службами  в военный период в рамках ведения психологической войны..." (Эллик Хау: Чёрная пропаганда. Мюнхен,1983г.)

Антинемецкая пропаганда не закончится никогда... Это  позиция манихея нового времени, для которого немец перестанет быть врагом, только перестав быть немцем.

Под видом антинацизма\антифашизма идёт война с  духом рыцарства, с европейской христианской, воинской традиционностью, с мужским началом.

Впрочем,  материалистическая, потребительская идеология тотально насаждается не только в Германии. Разумеется, она стремится - как некая новая религия - вербовать в свои ряды людей разных  стран, и на этом пути, к сожалению, достигнуты впечатляющие успехи.

Представляли ли художники и пропагандисты прошлого века, что открывают ящик Пандоры,  когда отказываются от рыцарского принципа ведения войны? - риторический вопрос.

Ведь все эти правила,  писаные и неписаные: не стрелять в спину, не трогать детей, не убивать без надобности, не унижать противника и его женщин, - эти правила нужны  не для красоты, они имели вполне жизненный смысл: война рано или поздно заканчивается, и жизнь легче входит в мирное русло, бывшим противникам легче позабыть ненависть и ожесточение. Можно начать мирную жизнь на равных , а не держа за пазухой идеологический камень постоянной исторической вины.

Сегодня приверженцы демократической (читай  - американской) идеологии приводят в защиту своей  позиции довод, что демократические страны друг с другом не воюют, и оправдывают этим  и варварскую победу союзников, и политику денацификации в Европе, и идеологию толерантности, которая без всякой войны ведет к исчезновению белой христианской цивилизации.

Неолибералы получили свою тотальную власть над умами страшной ценой - запустили процесс уничтожения национального самосознания европейских народов, в первую очередь немцев.

В итоге в начале ХХI века европейцы находятся в глубоком идеологическом кризисе. Тот мир, который они строили последние 70 лет, привёл в тупик: континент при полном бездействии (и даже потакании) государственных систем заселяют варвары-чужаки, глобализированная  экономика грозит новой всемирной  депрессией, и пути выхода из этого тупика не  видно.

Причем же тут манихейство? - спросит читатель.  Притом, что именно манихейский подход в сфере идеологии привел к тому, что на политическом небосклоне развитых государств воцарилась,  увы, потребительская и левацкая идеология, которая руководствуется мертвыми идеями культурного марксизма и всё, что противоречит этой генеральной линии партии, обзывается фашизмом, преследуется, уничтожается.  В отсутствии конкуренции идей общество стагнирует. Новые демократы об этом почему-то забыли.

Хотя, конечно же, не забыли, а сознательно к этому шли, так как это и есть новый мировой порядок "без войн",  когда на самом деле войны просто-таки наступают друг другу на пятки: Корея, Вьетнам, Афганистан, Ирак, снова Афганистан... Только вот героев в этих непонятных войнах непонятно за что нет,  есть только жертвы.  В том числе и европейские жертвы терактов, запугиваний, изнасилований, "точечных" непонятных убийств. Каково их число за все эти годы мира? Думаю, велико. Со всем этим никто толком не знает, как бороться, к кому апеллировать, где искать защиты.

Вспоминается грустная ирония советских времён:  войны не будет, но будет такая борьба за мир, что никого в живых не останется.

Не только народ побеждённой Германии, но и народы стран-победителей пали жертвой собственного манихейского триумфа.

Что же нам делать в нынешней ситуации? Сегодня самым горячим фронтом является борьба с идеологией толерантности, этим детищем неолиберализма. Эта идеология ведет белых европейцев прямиком к погибели.

Вспомним  слова Игоря Яковенко:  рыцарь исходит из равенства с противником, оценивает и себя, и противника с точки зрения общих ценностей воинской доблести и этики борьбы, воздавая славу врагу, если он ее заслужил.

Именно на этот рыцарский дух европейского человека его и подловили идеологи нового либерализма, внушив, что со всеми следует быть благородным, что все в мире равны. Но это не так.  Шулера, застигнутого за подлым обманом, не вызывали на поединок, а просто били канделябром.

Нам надо осознать, что перед европейским самосознанием встал противник,  который  никоим образом не является равным, с которым на самом деле вообще нет ничего общего.

Чужаки из мусульманского мира  являются носителями абсолютно неприемлемых для Европы ценностных систем.  Защищающая их идеология толерантности -  полностью искусственная, высосанная из пальца и навязанная нам конструкция. Эта идеология - наш  враг, но враг не честный и открытый, не такой враг, который  представал перед рыцарями прошлого во весь рост на поле боя.  Нет, это враг, укрытый личиной дружелюбия, пацифизма, враг, который не идет на открытые дискуссии, не вступает в честную полемику.  Он действует исподтишка, прикрываясь красивыми словами о гуманности, но на самом деле  он безжалостен,  он несет смертельную опасность.

Идеология и политическая практика толерантности должна быть уничтожена решительно и без остатка.  Карфаген должен быть разрушен.

Европейцы должны вспомнить,  что их рыцарственные предки умели быть непримиримы к врагу тогда, когда от результата противостояния зависела судьба  их родового гнезда и их будущее.

Может быть, именно новое рыцарство - это то, что нужно Европе.  Нужно поколение сильных, уверенных в своей правоте, решительных мужчин.  И верных, преданных им женщин. 

Он придет, новый рыцарь, и это будет не наивный, близорукий Дон Кихот, а Зигфрид - умелый, ловкий, хитрый и непоколебимый. В новом противостоянии умрет старая, дряхлая толерантная Европа, родится Европа сильных и зрячих. Так будет, пусть это и кажется сегодня невероятным.

Нина Тумасова