Фермопилы

В одном из прошлых номеров журнала напечатана замечательная статья редактора по поводу познеровского фильма «Германский гамбит». Увы, на протяжении многих лет немцам приходится оправдываться, огрызаться, объясняться. И хорошо ещё, если они это делают, если их слышат. Потому что многие даже и огрызаться не могут или не хотят... Почему?

Честно говоря, на ум всё чаще приходят какие-то сказочные сравнения…

Немцев словно заколдовали. Это такое заклятие: нельзя произносить какие-то слова, нельзя совершать какие-то движения. Почему нельзя? – вопрос вызывает смятение. Никто не обсуждает заклятия. Их просто соблюдают, не рассуждая, не задавая вопросы. Все знают с рождения: нарушение табу влечет за собой страшные последствия.

Впрочем, колдовство коснулось вовсе не одних только немцев. Вот, например, фото, на котором немецкий солдат даёт попить воды из фляжки раненому русскому солдату.

Оно хорошо известно тем, кто интересуется военной историей. Снимок из серии, относящейся к событиям операции Цитадель (то есть это Курская дуга, 1943 год). Однако самый частый комментарий, который можно услышать по поводу этого и других аналогичных снимков, такой: ну да, в начале войны они ещё могли к советским солдатам относиться по-рыцарски. Был даже такой комментарий, который мне кажется похожим на вопль отчаяния: это не могут быть немцы, это французы, итальянцы, кто угодно, но не немцы. И такая реакция мне понятна: созданная усилиями множества пропагандистов, официозных историков, журналистов, драматургов, режиссёров, по-своему цельная картина мироздания, построенная советскими победителями после 45 года, рушится на глазах.

А ведь подобный эпизод не увидишь ни в одном фильме про войну…Не увидишь, как немецкие санитары или солдаты помогают красноармейцам, как раздают еду, как лечат или мирно беседуют с детьми, стариками. Вообще, массовое сознание целиком сложено из готовых блоков-фраз мутного присхождения. Например, фраза «мы избавим вас от химеры, именуемой совестью», которую где-то в разговоре с кем-то, кажется, Гитлер, а может, и не Гитлер, а может, не сказал… И что же? Что там с немецкой совестью произошло? Видимо, не удалось от неё окончательно избавить? Или не так старались?

Очень хочется задать вопрос: как с этим у других, не-немцев обстоят дела? Над ними никто собых манипуляций не проводил, никто ничего не лишал… вроде бы. А эффект часто очень впечатляет. Вот умеет кто-то незаметно работать, а?

А между тем въевшееся в сознание миллионов людей идеологическое клише гласит: гитлеровская пропаганда лишили немцев совести – напрочь, всех. Да? А потом её  вернули американцы с бомбардировщиков? И Сталин на танках? Этот «замечательный грузин» (цитата из Ленина) вообще, надо полагать, образец совестливости.

Самое лучшее лекарство от всего этого бреда – именно фотографии из солдатских альбомов тех лет. Их множество, и они изумительны. Есть профессиональные снимки, сделанные репортёрами, но в основном, конечно, любительские, случайные. На них, как правило, смущённо улыбающиеся рядовые. Они позируют с деревенскими жителями, с детьми, иногда в гуще толпы. Можно увидеть, как солдаты помогают крестьянам. Много снимков с ранеными военнопленными.

Есть ли такие фото на выставках, посвящённых вермахту? А если нет – то почему?

Или такой вопрос: почему нужно по-одному относиться к солдатам вермахта и по-другому – к солдатам ваффен СС? Ведь они одинаково рисковали жизнями и одинаково умирали. Те, кто совершили военные преступления, то есть конкретные люди с конкретными фамилиями, если их преступление доказаны судом – несомненно, преступники. Личности, но не все немцы, не все солдаты. И не все солдаты СС.

Сейчас что-то пугающе похожее происходит с украинцами. В связи с трагедиями в Мариуполе, Одессе массовое сознание уже клеит ярлыки на всех украинцев (или, наоборот, на всех русских, «москалей»). И при этом вспоминаются имена, как Гитлер и Геббельс, так часто, как будто они ещё живы. И каждое преступление комментируется словами «хуже фашистов», «хуже немцев»... Почему ушедшие в далёкое прошлое события войны не забываются, как это всегда бывает, не покрываются историческим флером, а вызывают даже растущее ожесточение, почему именно теперь в Германии сажают девяностолетних стариков, которые нормально жили все послевоенные десятилетия?

Или в поисках ответов на эти вопросы мы рискуем слишком далеко зайти?

Часто можно услышать в спорах с оппонентами: просто, немцы проиграли, проигравший всегда виноват, так всегда было. Да нет, так было не всегда, далеко не всегда. Самая близкая аналогия – наполеоновские войны. Французского императора как раз часто сравнивают с 24-м канцлером Германии. Он тоже проиграл сокрушительно, войны, которые он вёл, вызвали огромные жертвы и разорения. Однако в победившей французов России Лермонтов пишет романтическое стихотворение «Воздушный корабль», где призрак восставшего из гроба Наполеона описан самыми возвышенными красками.

Если мы обратимся к более далекой истории, то увидим, что самыми знаменитыми проигравшими был отряд спартанского царя Леонида, погибший у Фермопил. Персы тогда победили и захватили Пелопоннес. Но вечное восхищение потомков отдано вовсе не им, не победителям, а проигравшим спартанцам.

История Третьего рейха мифологизирована донельзя. Она уставлена штампами и клише как шахматная доска фигурами в начале партии. Эти штампы так же не похожи на правду, как шахматный конь на живую лошадь. «Дранг нах остен» – эффектная формулировка, никакого отношения не имеющая к реальным документам и свидетельствам времён Третьего рейха. И вообще – германской истории. «Гитлеровские лагеря смерти». Сталинские были, видимо, лагерями жизни и радости? Или английские лагеря для буров? Но о них почти не говорят… «Сожжение книг». Студенческие костры из учебников: ужас-ужас-ужас... в СССР всю его историю и в Германии после мая 45-го миллионы книг изымалось без эффектных костров – кого это волнует?

«Преследование по национальному признаку... А депортации в СССР, извините, по какому признаку проходили? «Когда я слышу слово «культура», моя рука тянется к пистолету – фраза из послевоенной пьесы, не имеющая никакого отношения к личности реального человека по имени Йозеф Геббельс. Но всех мифов не перечесть, на все претензии не ответить, всех доказательств и ссылок не привести... Да и не нужно этого делать. Немцы никому и ничем не обязаны – это очень простая и естественная мысль. Они не обязаны вечно оправдываться перед каждым, кто изображает из себя воплощённую вселенскую справедливость. Поэтому подвожу под всем этим черту и говорю: немцам, чтобы остаться немцами, а не превратиться в вечных гимназисток на исповеди, надо принять своё трудное и мужественное прошлое, похоронить с честью своих мертвецов, твёрдо посмотреть в будущее. И сказать себе: мы такие, какие мы есть. Принимайте. Не хотите? Ваши проблемы.

Никто не вправе учить немцев, какими им надлежит быть в их собственной стране. Никто – даже свои же журналисты. Никто не вправе упрекать их в том, скупы ли они, аккуратны ли, воспитанны ли и какие имеют привычки.

Пора, давно пора это наконец произнести вслух и громко. Это должно случиться.

Немцы в Германии должны быть именно немцами – со своими национальными привычками, характером, особенностями. На самом деле это действительно очень простая и естественная мысль, даже как-то странно об этом говорить, если вдуматься.

Нина Тумасова

Москва