|
О псевдодемократии и псевдоконсерваторах
Анализ
проблем, который британская журналистка
Мелани Филлипс дает в своем интервью
немецкой газете «Junge Freiheit», на мой
взгляд, интересен, во многом правилен, но в
то же время непоследователен. Хотя она и
приходит к правильным выводам, ее позиция –
это позиция наблюдателя, стоящего над
происходящим. Эта позиция характерна для так
называемых консервативных интеллигентов:
кажется, мыслят в правильном направлении, но
недомысливают, недоговаривают до конца и
путаются.
Для Мелани Филлипс, в чем я с ней согласен,
левые – это плохо. Мультикультуризм – тоже
плохо, и события, произошедшие в
Великобритании, «являются результатом
30-летнего либерального эксперимента,
который основательно разрушил «наши
социальные ценности». А чуть ниже она
говорит, что иммигранты должны принимать
«наши ценности, мораль и законы». Ради бога,
какие же ценности, какую мораль они должны
перенимать – те, что разрушены?
Утверждая, что «мультикультуризм и
либеральная демократия, господствующая на
Западе, несовместимы друг с другом», она не
говорит четко, что корнем зла является
именно сама либерально-демократическая
система, потому что это именно либеральная
составляющая этой системы (идеалом
либерализма является общество со свободой
действий для каждого, либерализм – это по
сути экстремальная форма атеизма) привела
общество к тому, что оно «проглотило» и
интегрировало в себя левые неомарксистские
идеи о защите прав меньшинств от «насилия»
большинства, то есть прав национальных (речь
в этом случае, как правило, идет не о
коренных национальных меньшниствах, а о
иммигрантских группах), сексуальных
меньшинств (гомосексуалистов, лесбиянок,
садо-мазохистов и других извращенцев вплоть
до заигрывания с педофилией), и потому
либеральная составляющая этой системы должна
быть преодолена, а так называемая
«демократическая» составляющая должна быть
реформированна просто потому, что в таком
виде, как она нам представлена, она не
обеспечивает демократии, то есть, власти
народа.
Это именно либерально-демократическая
система привела к тому, что в обществе левые
идеи не только расцвели, но и стали
господствующими. Демократия есть
волеизъявление большинства, это власть
народа, а либерализм – это
гипертрофированное преувеличение прав
индивидуумов (а в результате
вседозволенность). Например, если
большинство проголосует за запрет
сексуальных извращений, то это и есть закон
в демократической системе, и все без
исключения должны этому решению подчиняться.
Если большинство проголосует за прекращение
иммиграции, то она в демократической системе
будет прекращена без всякого воя о так
называемых «правах человека». Вот это и есть
демократия, какой ее понимали и античная
Греция, и наши предки – древние германцы.
Мелани Филлипс жалуется на то, что
господствующая левая идеология клеймит
политический консерватизм «как правое,
реакционное, экстремистское направление». В
этой фразе четко читается несогласие с этим
и постоянно повторяемая попытка всех
консерваторов, в том числе и германских,
примазаться к господствующему
идеологическому тренду: мы, мол, свои, мы
тоже демократы, мы не экстремисты. Попытки
эти насколько наивны, настолько и вызывают
отвращение именно к самому «политическому
консерватизму». Неужели эти люди
действительно не понимают, что левые,
поставившие задачу ликвидировать
национальное государство, христианскую
религию, считающие семью ячейкой, в которой
зарождается тоталитаризм, любые попытки
защитить все это (в мягкой ли форме или в
более радикальной) воспринимают как фашизм?
Это не голое утверждение – это доказала
жизнь. Посмотрите: выходят переселенцы –
российские немцы на митинг протеста против
фальсификации их истории в учебнике. На них
натравливаются «антифашисты» (по сути именно
– фашисты). Выходят на демонстрацию протеста
против абортов христиане – на них
натравливается та же антифа. Жители
небольшого городка оказывают сопротивление
хулиганским выходкам группы иностранцев – на
следующий день в этом городе маршируют и
третируют этих жителей те же фашисты с
приставкой «анти». Выходят на демонстрацию
представители допущенной законом партии
национальных демократов, законным путем
добивающиеся получения мандатов в парламент,
– и они сталкиваются с той же антифой.
Находясь на таких идеологических позициях,
«политический консерватизм» все свои усилия
тратит на то, каким образом ему правильно
лавировать, чтобы вовремя примазаться к этим
самым левым и каким образом ему вовремя
отмежеваться от более последовательных
защитников нации, семьи и христианской
культуры, потому что левые навесили на
последних ярлык экстремистов. Таким образом,
наши «политические консерваторы» всегда
плетутся в хвосте левых идеологов и таким
образом как раз и помогают левым разрушать
именно нацию, семью и христианскую культуру.
«Политические консерваторы», в отличие от
левых, которые являются убийцами и
могильщиками европейской цивилизации, – это
профессиональные плакальщицы на ее похоронах
(«Ах, покойник был хорошим человеком и мог
бы еще жить да жить!»), но не ее защитники.
Слова Мелани Филлипс об «общей культурной
усталости и деморализации» как нельзя лучше
относятся как раз к «политическим
консерваторам».
Мелани Филлипс, с одной стороны, выступает
против мультикультуризма, но при этом
заявляет, что и мигранты из Азии и Африки
желанны в западном обществе (в статье даже
говорится, что они «herzlich willkommen»!)
до тех пор, пока они перенимают и признают
наши ценности, мораль и законы». Неужели она
действительно верит, что эти мигранты,
въезжая в какую-то западную страну, будут во
всеуслышание кричать, что они ненавидят нашу
культуру, наши ценности? Об этом они заявят
позже, обосновавшись в наших странах,
используя те самые свободы, которые
либерализм и западная псевдодемократия им
предоставят.
Между такими консерваторами и Ангелой
Меркель, о которой Мелани Филлипс с
удовольствием говорит, что она «набралась
мужества и открыто заявила, что
мультикультуризм провалился», и поняла, что
общество, которое верит в доктрину
мультикультуризма, само похоронит
либерально-демократическую систему», но при
этом нисколько не меняет политику иммиграции
и продолжает даже еще более ударными
темпами, чем раньше, принимать людей из
Африки и Азии, совершенно небольшая разница.
Такой консерватизм бессилен и импотентен
перед «стоящими на голове» и совершенно
иррациональными взглядами левых
преобразователей общества. В данном случае я
увидел у автора только одно: она, хотя и
пытается выступить против политики и
идеологии мультикультуризма, тут же создает
сама себе алиби: вот смотрите, я не
расистка, я тоже в меру толерантна.
И вот в этом месте я бы хотел, чтобы мы все
задумались над этим словом – толерантность.
Его западному человеку повторяют каждый
день, начиная с детского сада, затем в
школе, университете, в СМИ: надо быть
толерантными, толерантными и ещё раз
толерантными... Нам стоит об этом понятии
задуматься, пусть это будет даже кем-то
воспринято как некоторый отход в сторону от
темы. В замечательной книге «Проект Россия»
(Четвертая книга: Большая идея. М., 2010) о
толерантности сказано так хорошо, что к
этому трудно что-нибудь добавить: «По своей
природе оно (религиозное мировоззрение –
Г.Д.) стремится заполнить собой всё и потому
интолерантно. Другими словами, абсолютно
нетерпимо к иному пониманию мира, кроме
своего. По-другому при цельном знании не
может и быть (в противном случае оно не
цельное).
Сегодня нетерпимость считается чем-то
дурным. Хороший тон – терпимость ко всему.
Но это означает, что человек равнодушен к
истине (высшей истиной считает ее
отсутствие). Полагая, что высшая истина
существует, он не может не стремиться к ней.
Однажды человек находит знание, которое, по
его мнению, является истиной (в данном
случае не важно, на самом деле знание
истинно или ему это кажется). Главное – если
он знает истину, это автоматически делает
его нетерпимым к любому иному мнению.
Если человек знает, что 2+2=4, он не может
быть терпимым к утверждению, будто 2+2=5. Он
может относиться к этому только как к
заблуждению (в какой форме будет проявляться
это отношение, в снисходительной или
агрессивной – это уже второй вопрос). И он
будет нетерпим к иным вариантам ответа,
кроме того, который считает правильным.
Толерантным ко всем вариантам ответа на
вопрос 2+2=? может быть только тот, кто
вовсе не знает математики. Лишь в этом
случае любой ответ имеет право претендовать
на истину. Может быть, правильный ответ – 5,
может, - 7. Яркая иллюстрация этого
утверждения – современные верующие. Для
большинства этих людей все религии
правильные, все ведут к Богу. Равнодушие к
высшей истине позволяет им не смущаться тем
фактом, что одни религии называют Богом то,
что другие называют противником Бога.
Чем больше в обществе толерантных людей, тем
оно мертвее. Толерантность в переводе с
латинского языка означает терпимость. В
бытовом смысле это очень положительное
качество (терпимость к чужим вкусам,
привязанностям и прочему). Но в широком
смысле это неспособность к сопротивлению.
В медицине толерантным называют организм,
утративший способность отличать собственные
тела от чужеродных. Здоровый организм
борется с чужаками. Больной организм
утрачивает эту способность, то есть
толерантность растёт. Чем толерантность
выше, тем организм меньше способен
сопротивляться внешней угрозе. Абсолютно
толерантный организм – мёртвый организм,
труп.
Человеческое общество есть единый организм.
Чем меньше в нем толерантности, тем оно
нетерпимее к чужакам (или уничтожает их, или
изгоняет, или перестраивает на свой лад,
делает своими). Чем больше толерантности,
тем меньше способности к защите. Максимум
толерантности – стать площадкой чужих
интересов в ущерб своим, что в перспективе
гарантирует смерть.
Характерный пример последствий толерантности
– Франция. Этот социальный организм – один
из самых равнодушных к чужакам. По этой
причине через пару поколений Франции не
будет. Толерантность превратит её в труп.
Пока Франция не труп, а полутруп. Наличие
остатков жизни выражается в вялом
сопротивлении чужому. Например, французы
пытаются запретить ношение паранджи. На
большее их уже не хватает. Но это полумера,
а ими, как известно, вопрос не решить. Перед
Францией выбор: или перестать быть
толерантной, или дальше умирать в своей
толерантности». Думаю, что этот выбор
сегодня стоит и перед Германией, и перед
всеми другими европейскими странами – этот
выбор, грубо говоря, можно выразить двумя
словами: реквием или реконкиста –
заупокойная месса либо отвоевание своих
позиций в своих собственных странах.
Но вернемся к Мелани Филлипс. Говоря о том,
что «это христианство, и еврейскую Библию мы
должны благодарить за то, что у нас
выработалось европейское мировоззрение» и
т.д., она снова лукавит. Основой
христианского мировоззрения, а значит, и
европейского мировоззрения, является Новый
Завет, а не Ветхий Завет, то есть не
еврейская Библия. Новый Завет есть
преодоление ветхозаветного формализма,
диктата обрядности и выполнения огромного
количества непонятных запретов, это
практически новая, более высокая ступень в
развитии человечества, новый уровень в
восприятии Бога. Иисус Христос требовал от
своих последователей не только формального
выполнения законов, но духовного
перерождения. Утверждения многих
консервативных идеологов и политиков, что
европейская культура есть культура
«иудео-христианская», есть не что иное, как
заигрывание... как бы это понятнее сказать и
не вызвать вой в среде «толерантных» и «политкорректных»?..
Скажем так: это есть заигрывание именно с
господствующей левой идеологией и
господствующими в обществе силами, а потому
– просто ложь и лукавство. Чтобы была
понятнее моя мысль, осмелюсь даже заявить,
что все это утверждения, не имеющие под
собой более глубокой основы, чем в свое
время известные лозунги «русский с китайцем
– братья навек» или «хинди руси бхай бхай»
(«русский и индиец – братья»). Тут дело
такое же: сегодня «бхай-бхай», а завтра,
может быть, уже и нет... На самом же деле
европейская культура есть результат слияния
античной культуры (Греция, Рим и культура
наших предков) и христианства.
Для консервативных интеллигентов вроде бы
желательно возвращение к «традиционным», то
есть именно христианским, ценностям? (Мелани
Филлипс: «Главной причиной для всего
безрассудного, что распространяется на
Западе в форме левых идеологий, является
исчезновение религии»), но в то же время
речь в этом случае они ведут как бы и не о
себе самих, а о других. В публикуемом
интервью о самой Мелани Филлипс сказано, что
она, хотя и «высоко ценит влияние церквей»,
но «сама себя называет приверженцем
классического либерализма и требует
светского общества». То есть это другие
пусть идут в церковь и сохраняют веру
предков и, если надо, пусть даже отдают
жизнь за свою веру, за свою культуру, а они,
мудрые консервативные мыслители, останутся
над процессами и будут давать оценки –
хорошо это или плохо. То есть эти
горе-консерваторы предлагают нам праздновать
Рождество Христово, не веря в Христа,
красить на Пасху яйца, не веря в его
Воскресение. Создается такое впечатление,
что эти «консервативные» интеллигенты не до
конца понимают, что христианские ценности
могут влиять на общество только тогда, когда
большинство людей будут искренне верующими
христианами, когда нормой будет именно быть
христианином, а не атеистом любого колера.
Знание о Боге и знание о полезности веры в
Бога не надо путать с искренней верой в
него.
Консервативное направление у нас в ФРГ еще
недавно было представлено партией ХДС/ХСС (CDU/CSU).
Сегодня эта партия все консервативные
позиции предала, сегодня это обычная
лево-центристская партия, не имеющая четкой
программы, кроме четкого представления, что
ей хочется остаться во властных структурах.
Ее главная задача в политической системе –
постоянно подмигивать избирателю перед
выборами правым глазом, а после выборов,
получив власть, вести страну в левом
направлении. То есть о христианских
демократах, если вы сторонник консервативных
ценностей, сегодня можно забыть. Сегодня
консервативное направление в ФРГ
представлено в основном и в первую очередь
именно газетой «Junge Freiheit», в которой
было опубликовано интервью Мелани Филлипс.
Присутствуют в этой газете те же недостатки,
что и у британской консервативной
журналистки. Так же, как и она, редакция
этой газеты выступает против разрушения
национальной идентичности народа и даже
публикует достаточно большое количество
патриотических материалов, но в то же время
старательно разрабатывает новый ложный миф,
в котором заблудшие люди или даже прямые
предатели Германии, так называемое
«антигитлеровское сопротивление» и прежде
всего граф Штауфенберг, выдаются за героев.
От последовательных консервативных,
например, от национальных сил, «Junge
Freiheit» пугливо отмежевывается. Ведь было
бы очень интересно почитать, как с
«консервативных» позиций, например,
рассматривается программа партии НДПГ,
увидеть, что в ней наши «консерваторы» видят
неправильного, ошибочного, вредного. Нет,
они просто ее старательно не упоминают, а
если упоминают, то только для того, чтобы
показать и подчеркнуть, что они не такие,
что они правильные.
В партии ХДС я был членом несколько лет до
тех пор, пока не был из нее выкинут за
участие в Дюссельдорфе в митинге протеста
против фальсификации истории российских
немцев, когда я вместе с другими участниками
этого митинга встал на защиту чести
поколения моих родителей. Правда неформально
я из нее вышел еще за несколько лет до
этого, но формально, да еще и задним числом
это было оформлено именно в этот момент. То
есть с ХДС сегодня я, слава Богу, ничего
общего не имею: у этой партии христианская
заповедь «почитай отца своего и мать свою»,
как выяснилось, ничего не значит, как только
речь заходит о немцах. Газету «Junge
Freiheit» я выписывал и читал на протяжении
нескольких лет и разочаровался именно из-за
этой лукавой половинчатости в политической
позиции редакции, а также ещё из-за того,
что в ней много важных мудрствований,
сопровождающихся обильным использованием в
текстах научных и иностранных терминов,
значение которых никто, кроме, может быть,
самих авторов, не понимает. Такие
мудрствования, за которыми не стоит личная
вера, личное горение, в немецком языке
называются «взбиванием пены» (Schaumschlägerei).
Люди такого типа на самом деле никого и
никогда за собой повести не смогут, у них
все время будет «с одной стороны так, а с
другой стороны эдак», призывы их останутся
туманными, а когда кто-то и пойдет в
указанном ими направлении, они же сами
первыми и начнут кричать: «Ой, нет, это
слишком радикально, это вы слишком далеко
заходите, мы от этого отмежевываемся!»
Именно поэтому, несмотря на то, что в газете
«Junge Freiheit» много говорится о
необходимости создания консервативной
партии, стоящей на более правых позициях,
чем ХДС (CDU), несмотря на то, что социологи
уже точно установили, что избирательный
потенциал в обществе для такой партии
составляет как минимум 20%, несмотря на то,
что газета эта получает существенную
финансовую поддержу со стороны таких людей,
как князь Бисмарк, да и от многих других
богатых людей, такая партия до сих пор не
создана.
В последнее время я эту газету выписывать
перестал и регулярно ее больше не читаю. Но
признаюсь, все еще частенько покупаю в
киоске, потому что в каждом номере бывают
там интересные и в общих чертах правильные
материалы, такие, как, например,
опубликованное там интервью Мелани Филлипс.
Есть там несколько хороших авторов, прежде
всего это Торстен Хинц (Thorsten Hinz),
каждую статью которого читаешь с
удовольствием, в газете публикуются также
интересные исторические материалы. Но в
целом коллектив этой консервативной газеты
так же, как и Мелани Филлипс, страдает
половинчатостью, недодуманностью мыслей до
конца и нерешительностью в действиях.
А между тем, если мыслить последовательно и
до конца, обязательно придешь к выводу, что
человек, исходя из самого себя, не может
определять, что такое хорошо и что такое
плохо – это может только Абсолют, Бог. И в
христианском европейском обществе это прежде
всего десять заповедей, которые людьми на
протяжении сотен лет выполнялись не потому,
что люди находили их хорошими, а потому, что
они верили в Бога и верили Богу. Эти
заповеди надо было выполнять, потому что их
предписал Бог. Быть консервативным – это
значит прежде всего стремиться к сохранению
именно христианского миропорядка,
существовавшего в Европе полторы тысячи лет.
Анализ Мелани Филлипс ничем не отличается от
анализа любого другого атеиста,
руководствующегося «здравым смыслом» и
потому тоже приходящего к выводу о важности
сохранения семьи, испытанных временем
обычаев, традиций и нравов: она, может быть,
и правильно определяет причинно-следственные
связи видимых событий, но в ее анализе не
присутствует вера в Божественное Провидение,
которое с точки зрения религиозного сознания
всегда вмешивалось в исторические процессы и
приводило к изменениям в жизни людей. Это
религиозное сознание дает понимание того,
что от нас многое зависит, но не все. Нам
надо делать то, что надо, и то, что можем, и
верить Богу.
Если мыслить последовательно и до конца
(радикально, чего боятся все либеральные
консерваторы), то обязательно придешь к
выводу, что европейцам, если они хотят
спасти свою цивилизацию, необходимо не
просто как-то так абстрактно «опомниться»,
как это говорит Мелани Филлипс, а надо
большинству европейцев в прямом смысле
вернуться к христианству. Это нам с вами
надо вернуться в наши церкви и вернуть наши
церкви, зараженные той же болезнью
либерализма, к истинному христианству, к
ценностям Нового Завета. Не просто что-то
такое выполнять, ценить какие-то
«традиционные ценности», потому что они
«наши» или потому что они «хорошие», а
необходимо вернуться к вере, то есть
переродиться в духе – возродиться! И на
основе этой веры создать законодательство, в
котором плохое, как оно названо в Библии,
будет названо плохим и будет преследоваться.
Только на основе такой веры в обществе может
быть создана атмосфера, в которой будут
рожать и любить детей, а не мечтать, что
людей можно завести из-за границы, аборты
будут нежелательными и осуждаемыми, ибо это
грех детоубийства, детей будут учить любви к
своим предкам, к истории своего народа,
христианской морали. Только в такой
атмосфере люди по-настоящему глубоко поймут
и примут такие, например, мысли А. И.
Солженицына, как: «Народы есть замыслы
божии», «Люди забыли Бога, от того все»,
мысль Ф.М. Достоевского «Если Бога нет, то
все дозволено».
Общество, вернувшееся к христианским
ценностям, будет эффективно бороться с
человеческими пороками, такими, как
наркомания, алкоголизм, порнография,
гомосексуализм и так далее. В таком
обществе, в конце концов, не будут кокетливо
говорить, как это делает Мелани Филлипс и
другие консервативные интеллигенты: «Все
желанны в нашем обществе, в том числе и
мусульмане», потому что одной из заповедей
христианства является запрет поклоняться и
терпеть с собой рядом других богов. Я далек
от мысли, что от моих призывов что-то
существенно изменится, что, прочитав их,
люди тут же возьмутся за Библию, помчатся в
церковь и снова, как и их предки, станут
христианами. Но я убежден в том, что самый
веский аргумент, который приведёт людей к
этим же выводам, - это сама жизнь. Потому
что для меня абсолютно понятно одно: защита
своей культуры всегда была защитой своей
веры, а если веры нет... что тогда защищать?
Генрих
Дауб
Опубликованно в журнале «Ost-West-Panorama»
№10, 2011. Заказать годовую подписку журнала
за 48 евро или один бесплатный пробный
экземпляр вы можете по телефонному номеру
02992-655655, либо по электронному адресу
info@hapen.de
|
